| poj35 | Дата: Пятница, 27.04.2012, 11:08 | Сообщение # 1 |
|
Майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 4222
Статус: Offline
| Куликовская битва
В августе 1380 г. московский князь Дмитрий Иванович разослал по всей Руси гонцов с призывом собираться для от¬пора Мамаю, правителю Золотой Орды. Общий сбор войск
был назначен в городе Коломне, расположенном у впадения Москвы-реки в Оку.
В Москву и Коломну стекались отряды из Московского и других русских княжеств. Здесь были бойцы из Владимира, Суздаля, Ростова, Переславля, Белоозера, Устюга, Костромы, Ярославля, Тарусы, Углича, Дмитрова, Можайска, Серпухо¬ва, Звенигорода, Мурома, Каргополя и многих других горо¬дов Северо-Восточной Руси. Пришли дружины из Брянска и Пскова и даже из некоторых русских земель, захваченных литовским князем Ольгердом. Однако главный костяк войска состоял из московских жителей.
20 августа 1380 г. князь Дмитрий Иванович выступил из Москвы по направлению к Коломне. Народ заполнил площа¬ди и улицы города. Жены прощались с мужьями, матери — с сыновьями. Все понимали, что многие видятся в последний раз, ведь не каждому суждено вернуться с побоища. В соста¬ве войска было немало простых людей. Сохранились даже некоторые имена рядовых воинов: Юрка Сапожник, Васька Сухоборец, Сенька Быков и другие. Известно, что в рядах московских воинов были и несколько женщин, переодевших¬ся в мужскую одежду. Народ сосредоточил все свои силы, все свои помыслы на одной великой цели — освобождении от ор-дынского ига.
Близ Коломны, на Девичьем поле, был проведен смотр войск. Еще никогда в истории нашей страны в одном месте не собиралось такого большого количества воинов. Князь рас¬пределил их по полкам, назначил командиров на время по¬хода. 26 августа полки двинулись на запад вдоль берега Оки. Около впадения в Оку речки Лопасни 30 августа началась переправа на южный берег.
Войска Дмитрия обходили стороной земли Рязанского кня¬жества, чтобы у рязанского князя не оказывалось ни малей¬шего повода присоединиться к Мамаю. (Ранее, в 1378 г., Ма¬май заключил союз с рязанским князем Олегом и литовским князем Ягайло, с помощью которых намеревался одолеть рус-ское войско.)
К югу от Оки, там, где переправились воины Дмитрия, на¬чиналось Дикое поле. Это были почти незаселенные земли, где господствовали шайки ордынцев. Двигаться приходилось очень осторожно. Впереди шел Сторожевой полк, за ним сле¬довали полк Правой руки, Большой полк и полк Левой руки. С тыла полки прикрывал отряд боярина Тимофея Вельями¬нова. Через реку переправлялись также «остаточные» отря¬ды, не успевшие на сбор в Коломну.
Великий князь ежедневно направлял разведчиков * в поле под Орду Мамаеву». Стало известно, что ордынцы ничего не знают о подходе противника. 6 сентября русские подошли к правому берегу Дона.
Вечером 6 сентября Дмитрий Иванович созвал своих вое¬вод и князей на военный совет. Накануне были получены сведения, что Мамай, наконец, двинул свое воинство навстре¬чу русским. К тому времени ордынский темник осознал, что уже не дождется помощи от союзников, литовского и рязан¬ского князей. Однако у него было достаточно сил для победы над московским правителем.
В лагерь к Дмитрию прибыл гонец с посланием от Сергия Радонежского. Святитель еще раз благословил великого кня¬зя и предсказал ему победу.
На военном совете решался вопрос, где встретить Мамая. Единства по этому поводу среди воевод не было. Кто-то пред¬ложил занять оборону на левом берегу Дона. Тогда Мамай вступил бы в бой после переправы. У русских в случае неуда¬чи имелась возможность отойти к границам Московского кня¬жества. Однако на левом берегу простиралась широкая рав¬нина, удобная для обхода русских войск легкой ордынской конницей. Кроме того, на левом берегу Дмитрий мог подверг¬нуться удару сзади, если бы литовский и рязанский князья все-таки решились помочь Орде.
Большинство членов совета высказались за решительные действия: «Поиде, КН Я/КС, 3Јt Дон». На правом берегу Дона, напротив того места, где стояло русское войско, располага¬лось Куликово поле. Само название (от названия птицы ку¬лик) говорило, что это низменное, болотистое место. Поле пересекали речки Непрядва, Смолка и другие, а также овра¬ги; часть поля была покрыта лесом. При таких условиях ор¬дынской коннице было бы трудно ударить с тыла или флан¬га, и численное превосходство мамаева воинства уже не мог¬ло сыграть решающей роли. Помимо этого, перейдя Дон, вой¬ско Дмитрия оказывалось защищенным от внезапного удара союзников Мамая. Совет большинством голосов высказался за переправу через реку.
Сам князь давно уже решил биться на Куликовом поле, имея в виду и еще одно обстоятельство. Перейдя Дон, рус¬ские ратники ясно должны были осознать: пути назад нет, за спиной — река.
Утром 7 сентября по наведенным мостам, через броды и вплавь воины начали переходить Дон и сразу же занимать бое¬вые позиции. В центре был расположен Большой полк, впереди него — Передовой и Сторожевой, по бокам — полк Правой руки и полк Левой руки. Сзади Дмитрий поставил Резервный полк. В стороне от полка Левой руки, в лесу, который назы¬вался Зеленая дубрава, Дмитрий поставил конный Засадный полк. Командовать им князь поручил самому опытному воево¬де Дмитрию Боброку-Волынцу, а также своему двоюродному брату Владимиру Андреевичу, князю серпуховскому. Были назначены командиры и во все другие полки.
Переправа продолжалась до утра 8 сентября. Густой утрен¬ний туман скрывал действия русских от врага. Но и русские не видели противника. Однако всю ночь и все утро они слы¬шали стуки, скрип повозок, крики людей и ржанье лошадей. Было очевидно, что Мамай тоже расставляет свои полки на Куликовом поле.
Утром 8 сентября оба войска были готовы к битве.
К одиннадцати часам утра туман начал рассеиваться. Рус¬ские воины увидели перед собой ордынские полчища. Затру¬били сигнальные трубы, послышались дробь барабанов и звук бубен. Трепетали на ветру разноцветные знамена. «И страш¬но было видеть, — писал позже летописец, — две силы вели¬кие, сходящиеся на кровопролитие, на скорую смерть, но та¬тарская сила была мрачно темная, а русская сила в светлых доспехах лилась как великая река».
Дмитрий Иванович обратился к окружавшим его воинам: «Возлюбленные отцы и братья, своего спасения ради встанем за православную веру и за братию нашу... Умрем в сей час за братию нашу, за все православное христианство!» После это¬го он снял великокняжеские доспехи и передал их своему лю¬бимому боярину Михаилу Бренку. Тот надел их и встал око¬ло красного с золотом стяга великого князя московского и владимирского. Сам Дмитрий, облаченный в доспехи просто¬го воина, намеревался сражаться в рядах Передового полка.
Воеводы убеждали великого князя:
— Не становись впереди биться, но стань сзади, или на крыле, или где-нибудь в другом месте!
— Да как же, — отвечал Дмитрий, — я скажу кому-ни¬будь: «Братья, встанем крепко на врага!», а сам пойду сзади и лицо свое скрою? Не могу я так сделать, чтобы таиться и скрывать себя, но хочу как словом, так и делом прежде всех начать и прежде всех голову положить, чтобы прочие, видя мое дерзновение, также сотворили с многим усердием!
Среди воинов было немало таких, кто впервые участвовал в битве. Их и хотел великий князь приободрить своим при¬мером.
Противники стали сходиться. По древнему обычаю битвы нередко начинались с поединка самых сильных богатырей. Такой поединок имел целью воодушевить воинов. Говорили, чей богатырь победит, то войско и выиграет сражение. Из ор¬дынских рядов вперед выехал закованный в доспехи воин огромного роста и необъятной ширины. Звали его Челубей. Увидев его, русские ратники невольно попятились, настоль¬ко он 5ыл грозен и страшен. Но тут раздался голос Алексан¬дра Пересвета:
— Сила на силу. И еще посмотрим, кто кого!
Челубей принял вызов. Оба всадника с копьями наперевес устремились вперед.
— Игумен Сергий, помоги мне молитвою! — разгоняя коня, прошептал Пересвет.
Богатыри со страшной силой ударили копьями друг дру¬га, и оба упали замертво.
С обеих сторон раздался громкий вздох, но тут же сменил¬ся боевыми кличами. На обширном пространстве Куликова поля разгоралась кровавая сеча. Со стороны русских первы¬ми в нее вступили Сторожевой и Передовой полки. Мамай бросид на них свою легкую конницу, но лошади вязли в тря¬сине ЕЛИ сбавляли ход перед речками. Пришлось атаковать «в лоб», а это вело к наибольшим потерям и требовало от ата¬кующих особых усилий.
Летописец писал: «И бысть брань крепка и сеча зла». На¬ходившийся среди ратников Передового полка Дмитрий Ива¬нович «прежде всех стал на бой и впереди с татарами много бился». Его со всех сторон обступили враги. Великого князя дважды сбивали с коня, но он поднимался и вновь бросался на врага. Доспехи его были помяты, так как «много по голо¬ве и по плечам и по животу... били и кололи и секли, но спа¬ся он от смерти».
Несмотря на героизм воинов Передового и Сторожевого полко», ордынцам удалось сокрушить их. Слишком не рав¬ны были силы. Почти все воины «аки деревья сломанные, и аки сено посеченное лежали». Однако накануне схватки ве¬ликий князь строго-настрого запретил Большому полку и полкан Левой и Правой руки выдвигаться на помощь пере¬довым силам, ведь если бы они бросились в атаку, воины Ма¬мая тут же ударили бы им во фланги.
На первом этапе Куликовской битвы татары понесли боль¬шие потери, многие умелые ратники сложили головы. Но у Мама*, было еще много воинов, и они вступили в бой с Боль¬шим полком. Наступил второй этап битвы — самый долгий.Летописец так описывает его: «И лилась кровь, как вода, и падало мертвых бесчисленное множество от обеих сторон, от татарской и русской. Не только оружием убивали, но и под конскими ногами умирали, от тесноты великой задыхались, потому что не могло вместиться на поле Куликовом, между Доном и Непрядвой, такого множества сошедшихся сил».
В какой-то момент ордынцам удалось прорваться к тому месту, где посреди Большого полка высился великокняже¬ский стяг. Здесь мужественно бился Михаил Бренка. Думая, что перед ними ненавистный московский князь, ордынские командиры бросали в самое пекло все новые и новые отряды. В кровавом месиве погибли многие приближенные князя Дмитрия, пал и Михаил Бренка.
Враги топорами подрубили великокняжеское знамя, и оно упало. Над рядами русских ратников пронесся вздох отчая¬ния. Но к знамени тут же прорвались дружинники из Вла¬димира и Суздаля под командованием воеводы Резервного полка Тимофея Вельяминова. Они порубили татар и подняли упавшее знамя. Боярин Вельяминов погиб, но, увидев знамя, русская рать с удвоенной силой продолжила борьбу.
Мамай внимательно следил за ходом битвы с вершины Красного холма. Он понял, что ему не удастся прорвать центр русского войска. Тогда он приказал перенести главный удар на полк Правой руки. Но и здесь, несмотря на все усилия, ордынцам не удалось потеснить русских. Тогда Мамай, бро¬сив в сражение свежие силы, повелел атаковать полк Левой руки.
Татарская конница обрушилась как смерч, и русские во¬ины вынуждены были отступить. Владыка Золотой Орды по¬нял, что наступил решающий момент битвы. Он отдал при¬каз двигаться к месту прорыва и закрепить успех. Татары отбили попытку Резервного полка остановить наступление и начали заходить в тыл Большому полку. Видевший это Ма¬май торжествовал победу. Казалось, еще одно усилие — и с противником будет покончено навсегда. Воодушевленная ор¬дынская конница устремилась в брешь, образовавшуюся меж¬ду Большим полком и Зеленой дубравой. Однако оказалось, что отступление к Дону полка Левой руки — это военная хит-рость, заранее задуманная Дмитрием. Не зря же он спрятал в Зеленой дубраве Засадный полк, состоявший из лучших конных воинов!
Дозорные Засадного полка вот уже несколько часов наблю¬дали за битвой с вершин деревьев. Они видели, как гибнут их товарищи, многие ругали командиров, которые медлили с наступлением. Особенно нестерпимо было видеть, как мимо Зеленой дубравы с ликующими криками проносились сотни ордынских всадников, как они громили Резервный полк... Тут уж не выдержал князь Владимир Андреевич.
— Так какая же польза в стоянии нашем? Какой успех у нас будет? Уже наши князья и бояре, все русские сыны, же¬стоко погибают от поганых, будто трава клонится! — вос¬кликнул он.
Но опытный воевода Боброк-Волынец ответил двадцати¬шестилетнему князю:
— Беда, княже, велика, но еще не пришел наш час. Воевода ждал, когда большая часть сил противника ока¬жется в ловушке.
И вот поток ордынской конницы, несущейся мимо дубра¬вы, иссяк.
— Час прииде, и время приближается! Дерзайте, братья и други! — вскричал Боброк-Волынец.
♦ Словно соколы», как пишет летописец, бросились русские всадники на врага. Настал третий, последний этап Куликов¬ской битвы.
Основная часть ордынцев оказалась зажатой как между молотом и наковальней. «Молотом» был конный Засадный полк, а «наковальней» — главные силы русского войска. Од¬новременно в наступление перешли Большой полк и полк Правой руки, грозя окружить остатки вражеских сил.
Воинов Мамая охватила паника. Они кричали: «Увы нам, Русь снова перехитрила: младшие с нами бились, а лучшие все сохранились». Некоторое время татары пытались органи¬зованно сопротивляться, но вскоре бросились бежать. Спа¬стись удалось немногим. Русские гнались за ними, «посекая поганых без милости ».
Русские полки преследовали врага много верст. Мамаю, однако, удалось уйти от погони. В Золотой Орде он попытал¬ся собрать новые силы, но был посрамлен соперниками в борьбе за власть, бежал в Крым и был там убит жителями города Кафа (Феодосия).
Величайшая битва закончилась к вечеру 8 сентября. Рус¬ские воины стекались к знамени, которое установил на воз¬вышенности князь Владимир Андреевич. Все Куликово поле было покрыто телами раненых и убитых. Земля была пропи¬тана кровью, а воды Непрядвы и Дона еще несколько дней оставались красными. Полегло почти все мамаево войско. Но и потери русских были велики. Оставшиеся в живых разыскивали своих родственников и знакомых, оказывали помощь раненым.
Владимир Андреевич искал двоюродного брата — велико¬го князя Дмитрия Ивановича. Он обращался ко всем:
— Братья мои, русские сыны, кто видел или кто слышал пастыря нашего и начальника?
К серпуховскому князю подходили воины, которые бились бок о бок с Дмитрием, но никто не мог сказать, где он сей¬час. Наконец два воина из Костромы, Федор Сабур и Григо¬рий Холопищев, нашли героя. Дмитрий лежал под грудами трупов в помятых доспехах, израненный, но живой. По все¬му полю пронесся радостный крик:
— Князь великий Дмитрий Иванович жив и царствует во¬веки!
Весть о победе придала Дмитрию силы. Он поднялся, сел на коня и вместе с Владимиром Андреевичем начал осмотр поля битвы.
Еще восемь дней стояло русское войско на Куликовом поле. Собирали оружие, хоронили погибших. В битве герой¬скую смерть нашли 12 князей и 483 боярина, многие десят¬ки тысяч простых воинов. На их погребении Дмитрий про¬изнес:
— Положили вы головы свои за святые церкви, за землю за Русскую и за веру христианскую. Простите меня, братья, и благословите в этом веке и в будущем.
А гонцы уже скакали в Москву с радостным известием о великой победе. Радостная весть о поражении доселе, каза¬лось, непобедимых татар разнеслась по всей Руси.
Войско князя Дмитрия, которого с этих пор прозвали в народе Донским, 21 сентября колокольным звоном встреча¬ли в Коломне, а 1 октября — в Москве.
Победа на Куликовом поле была одержана в день большо¬го христианского праздника — Рождества Богородицы. Это было особенно знаменательно для русских людей того време¬ни. Победа в этот день означала, что силы небесные теперь находятся на их стороне. Многие воины говорили, что во вре¬мя битвы они видели в небе ангелов, которые длинными копь¬ями поражали ордынцев. В эти дни на Руси очень часто вспо¬минали слова апостола Павла: «Если Бог за нас, кто против нас?» В память о битве было возведено немало церквей в Мо¬скве и других городах.
Главный урок, извлеченный из победы на Куликовом поле, заключался в следующем: только единство русских земель может обеспечить освобождение от захватчиков.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
1. Почему произошла Куликовская битва?
2. Какими данными располагал Дмитрий накануне битвы?
3. Опишите начало и ход битвы на Куликовом поле. Какое собы¬тие стало решающим для исхода битвы?
4. В чем проявился полководческий талант князя Дмитрия Дон¬ского?
5. Каковы были последствия Куликовской битвы?
6. Почему Куликовская битва считается «знаковым» событием российской истории?
|
| |
| |
