Во время коронации Анны Иоанновны, когда государыня из Успенского собора пришла в Грановитую палату, которой внутренность старец описал с удивительною точностию, и поместилась на троне, вся свита установилась на свои места, то вдруг государыня встала и с важностию сошла со ступеней трона. Все изумились, в церемониале этого указано не было. Она прямо подошла к князю Василию Лукичу Долгорукову, взяла его за нос,— «нос был большой, батюшка»,— пояснил старец,— и повела его около среднего столба, которым поддер живаются своды. Обведя кругом и остановись против портрета Грозного, она спросила: — Князь Василий Лукич, ты знаешь, чей это портрет? — Знаю, матушка государыня! — Чей он? — Царя Ивана Васильевича, матушка. — Ну, так знай же и то, что хотя баба, да такая же буду, как он: вас семеро дураков сбиралось водить меня за нос, я тебя прежде провела, убирайся сейчас в свою деревню, и чтоб духом твоим не пахло! [135, с. 101—102.]