| poj35 | Дата: Четверг, 27.03.2014, 13:16 | Сообщение # 1 |
|
Майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 4222
Статус: Offline
| ПРОДОЛЖЕНИЕ
4. Городская реформа
Создавая систему самоуправления в России, правительство неизбежно
должно было распространить ее и на городское население. Города в России
испытывали массу проблем, связанных с организацией их хозяйственной жизни,
поддержанием порядка, благоустройством, снабжением. Можно было легко
предвидеть, что после отмены крепостного права городское население начнет
быстро расти и все эти проблемы станут еще более острыми. Между тем старые,
дореволюционные органы городского управления работали, как правило, совершенно
неудовлетворительно. После того, как в ходе создания единого русского
централизованного государства были уничтожены веча, городское население
оказалось под
жестким
контролем верховной власти, видевшей в нем прежде всего даровую рабочую силу и
источник доходов. Те органы городского управления, которые создавались здесь в
XVII — XVIII веках, занимались почти исключительно сбором податей и
принуждением горожан к отбыванию государственных повинностей. Собственно городские
проблемы были для них всегда на заднем плане.
Подобное
положение попыталась изменить Екатерина II своей знаменитой “Жалованной
грамотой городам” 1785 года. В соответствии с этим документом в городах
создавались выборные думы из представителей разных
слоев
городского населения, которые в первую очередь должны были заниматься именно местными
делами.
Думам
предписывалось осуществлять текущее управление городом, наблюдать за состоянием
домов, улиц, площадей, проводя в случае необходимости ремонтные работы,
контролировать подвоз товаров и продовольствия. Добросовестное выполнение всех
этих задач должно было оживить
городскую
жизнь и способствовать городскому благоустройству.
Однако
подобные органы, в которых была заложена идея самоуправления, совершенно не
прижились в самодержавно-крепостнической России,
быстро
превратившись в фикцию. В предреформенную эпоху они давным-
давно
существовали только на бумаге. Вся реальная власть в городах принадлежала
представителям администрации — генерал-губернаторам, губернаторам, городничим,
которые, работая на центр, очень мало думали о
местных
интересах. В результате строительство системы городского самоуправления
приходилось начинать практически с нуля.
В
1870-м году Александр II подписал “Городовое положение”,
подготовленное
Министерством внутренних дел. Городская реформа проводилась на тех же началах,
что и земская: более чем
в
500 городах России вводились органы городского самоуправления — городские думы,
избираемые сроком на 4 года. Думы из
своей
среды выбирали на тот же срок постоянно действующие
исполнительные
органы — городские управы.
В
организацию выборов городских дум, в отличие от земств,
лег
не сословный принцип, а имущественный. К выборам допускались все, кто платил
городские налоги, — то есть домовладельцы. Дальнейшее их распределение по трем
куриям полностью
зависело
от имущественного достатка.
В
первую курию входили наиболее зажиточные горожане, на
долю
которых приходилась одна треть общей суммы городских
налогов.
Во вторую — плательщики второй трети, горожане
среднего
достатка; в третью — многочисленная “городская мелкота”, уплачивающая последнюю
треть общей суммы. Таким образом, от небольшого числа городских богачей в думе
было
столько
же представителей, как от значительно большего числа
людей
зажиточных и несравненно большего числа людей небогатых.
В
результате подобным образом организованных выборов городское управление
оказывалось в руках крупной буржуазии и
богатого
дворянства.
Функции
городского самоуправления были схожи с земскими: думы и управы занимались
делами, связанными с благоустройством города — забота о мостовых, освещении, водоснабжении
и тому подобное, попечением о местной торговле и промышленности,
здравоохранением и народным образованием,
принятием
санитарных и противопожарных мер.
Так
же, как и земства, городские думы получали средства в
основном
за счет самообложения — основным источником этих
средств
для них был сбор с промышленных и торговых заведений в размере 1% от их
доходов. При этом следует особо отметить, что только 40% от этих, как правило,
не очень значительных сумм использовались городскими думами по назначению.
Остальные
60% уходили на содержание полиции, городских тюрем, казарм для солдат и т.п. —
то есть думы в этих случаях тратились на нужды правительственные.
И
все же при весьма скромных возможностях новые органы
самоуправления
заметно оживили городскую жизнь и способствовали развитию городов, как в
хозяйственном, так и в
культурном
отношении.
5. Судебная реформа
Современники
справедливо считали судебную реформу наиболее последовательной из всех реформ
1860-х — начала 1870-х
годов.
Действительно, она была хорошо продумана, решительно
проведена
и в корне изменила положение дел в сфере судопроизводства.
“Судебные
уставы”, на которых основывался новый суд, были
утверждены
Александром II в ноябре 1864 года. В соответствии с
ними
прежде всего менялась вся структура судебных органов.
Прежде
всего в ходе реформы создавались два вида суда,
практически
независимые друг от друга, — мировой и коронный (государственный)суд.
Мировой
суд нужен был для того, чтобы разгрузить коронный суд от массы дел, связанных с
мелкими правонарушениями
и
незначительными исками (до 500 рублей). Этот суд был выборным, максимально
упрощенным и не требовал у тех, кто обращался в него, почти никаких денежных затрат.
Уезд делился научастки, каждый из которых находился в ведении определенного мирового судьи.
Сами судьи выбирались на три
года уездными земскимисобраниями. Они должны были иметь образование (не ниже среднего) и обладать
определенным имуществом. Сам судебный процесс в мировом суде проходил гласно, был
открыт дляпосетителей. Мировой судья заслушивал дело, опрашивал участников и свидетелей,
и сразу же выносил приговор:
штраф (не более 300рублей) или арест (до 6 месяцев). Недовольные
приговором моглиобжаловать его на регулярно собиравшемся съезде мировых судей данного уезда.
Коронный
суд действовал от лица государства и являлся частью государственной системы, но
занимал в ней совершенно
особое
место. Россия делилась на судебные округа, охватывавшие несколько смежных
уездов; в каждом округе создавался
окружной
суд, через который проходила основная масса как уголовных, так и гражданских
дел, связанных с преступлениями,
совершенными
на этой территории.
С
целью гарантировать следователей и судей новой судебной
системы
от какого-либо давления со стороны любого начальства
“Судебные
уставы” сделали их несменяемыми.
Следователи и судьиназначались сверху, министром юстиции,
должны былиотчитываться в своей деятельности, жалованье получали из казны — но уволить их
можно было только по суду, обвинив в совершении должностного преступления и
доказав справедливость этого обвинения в открытом, гласном суде. Таким образом
новым следователям исудьям не грозил дамоклов меч, висевший над
всеми обычнымичиновниками: увольнение за то, что не угодил начальству, не выполнил указаний
сверху, проявил в своей деятельности независимость.
Над
окружными судами стояли судебные палаты, каждая из
которых
контролировала по несколько смежных судебных округов, — сюда шли отчеты о
движении дел в окружных судах; сюда
же
можно было подать апелляцию (жалобу) на приговор окружного суда и при
определенных обстоятельствах добиться пересмотра своего дела.
Желая
обезопасить новый суд от какого-либо давления извне, со стороны администрации,
реформаторы в то же время
стремились
поставить судебные органы под самый строгий
контроль
в отношении соблюдения законов. С одной стороны
такой
контроль над окружными судами и судебными палатами
осуществлял
Сенат, принимавший и рассматривавший кассации, т.е. жалобы на нарушение закона
в ходе судебного процесса
(в
отличие от апелляции, в которой выражается несогласие с
приговором
по существу). С другой стороны был организован
прокурорский
надзор, подчиненный министру юстиции: за каждым окружным судом, равно, как и за
каждой судебной палатой
наблюдал
особый прокурор, следивший за всем ходом следствия
и
суда. Министр юстиции в случае необходимости мог возбудить
судебное
разбирательство дела провинившегося судьи или следователя.
Главным
достоинством нового суда была, несомненно, его
открытость,
гласность. Судебный процесс должен был проходить
при
открытых дверях, в помещениях, вмещавших достаточно
большое
количество публики; представители прессы имели право подробно освещать его в
печати. Допросы обвиняемого, истца, свидетелей, предъявление улик и так далее —
все это было
построено
по принципу своеобразного состязания между двумя
сторонами:
прокурором, представлявшим обвинение, и адвока-
том
(присяжным поверенным), выступавшим в качестве защитника обвиняемого.
В
отличие от судей, следователей и прокуроров адвокаты не
были
представителями Министерства юстиции; они вообще не
имели
никакого отношения к государственным органам — по
сути,
это были служащие по вольному найму. Сразу же после судебной реформы была
создана корпорация (объединение) присяжных поверенных, в которую входили
адвокаты, имевшие
высшее
юридическое образование. Интересы обвиняемого они
представляли
за соответствующую плату от него.
Если
у обвиняемого не было средств, адвоката ему нанимало
государство,
естественно, за минимальную плату. Между тем,
услуги
таких знаменитых адвокатов, как В.Д. Спасович,
Ф.Д.Плевако идругих стоили очень дорого — но, как правило,
затраты
себя оправдывали: эти защитники славились тем, что
добивались
оправдательных приговоров в самых, казалось бы,
безнадежных
делах.
Председатель
окружного суда (судья) и два его товарища (заместителя) следили за тем, чтобы
судебное заседание проходило
строго
в рамках закона. Исход же дела определялся присяжными заседателями — фигурами в
русском суде принципиально новыми. В них олицетворялась одна из главных идей
“Судебных
уставов”:
суд должен носить не формальный характер, а “праведный”, опираясь не на
“совершенные доказательства”, а на общечеловеческие понятия о правде и
справедливости. Именно
поэтому
судьба обвиняемого отдавалась в руки его сограждан, не
имевших
не только юридического, а нередко и вообще никакого
образования.
Списки
возможных присяжных заседателей создавались специальными комиссиями при
окружных судах. В них могли войти все физически здоровые мужчины данного округа
в возрасте
от
25 до 70 лет. Сословная принадлежность, уровень материальной обеспеченности и
образования при этом не играли никакой
роли.
В
романе Л.Н. Толстого “Воскресенье” дано чрезвычайно живое и достоверноеизображение суда присяжных — недаром писатель очень основательно
консультировался по этому вопросу у А.Ф. Кони. Одной из самых
характерных
черт этого суда является как раз разнообразнейший состав присяжных: вместе с
главным героем романа, богатым и знатным князем Нехлюдовым в него входят и
учитель гимназии, и отставной полковник, и купец второй гильдии, и
приказчик-еврей, и мужик-артельщик… Нередко,
когда
судебные дела выносили на сессии в глухие уездные городки, среди
присяжных
преобладали неграмотные крестьяне.
В
списки не вносили лишь священнослужителей, офицеров,
солдат
срочной службы и учителей народных школ — их занятия
считались
настолько важными, что отвлекать от них не полагалось. Вне списка оставались
также “лица, находящиеся в услужении” — лакеи, швейцары и прочая прислуга. Все
же прочие, внесенные в списки, по мере необходимости могли быть привлечены к
исполнению своих временных обязанностей
.
В
обязанности же эти входило присутствие на судебных заседаниях, в ходе которых
присяжные должны были максимально
полно
ознакомиться со всеми обстоятельствами того или иного
дела,
оценить достоинство доказательств обвинения, приводимых прокурором, и защиты,
исходящих от адвоката. Процесс завершался заключительным словом председателя
суда, в котором
он,
обращаясь к присяжным, четко ставил перед ними вопросы
относительно
вины подсудимого. Получив лист с этими вопросами, присяжные удалялись в особое
помещение, где должны
были
также четко и по возможности единогласно ответить на
них,
искренне и честно высказавшись о степени виновности подсудимого, смягчающих
обстоятельствах и так далее. От их ответов зависела человеческая судьба: именно
на них основывался
приговор,
который выносил судья, обращаясь к соответствующим статьям закона.
6. Новый суд в пореформенной России
Новый
суд производил сильное впечатление еще на уровне
замыслов
реформаторов, воплощенных в “Судебных уставах”.
Когда
же эти замыслы были реализованы — окончательный
переход
к новой судебной системе произошел к 1866 году — то
впечатление,
произведенное ими на самые разные слои русского
общества,
превзошло все ожидания. В первые годы после реформы попасть на заседания суда
присяжных было не так легко —
вне
зависимости от важности рассматриваемого дела. Многие же
из
этих дел становились событием общественного значения —
широко
и оживленно обсуждались в публике, вызывали бурную
полемику
в прессе.
Причины
столь большой популярности нового суда легко понять: в стране, веками жившей
своей потаенной жизнью, совершенно безгласно, под мощным диктатом чиновников всевозможных
рангов, в этой стране теперь человеческие судьбы решались открыто, путем
публичного исследования и обсуждения,
причем
суть решения определялась не отвлеченными формулами, а совестью тех, кто его
выносил…
В
то же время новый суд почти сразу стал вызывать подозрительность и недовольство
правительства. Одной из главных причин подобного отношения была поразительная
мягкость приговоров: присяжные разных окружных судов, не сговариваясь,
оправдывали
обвиняемых даже тогда, когда весь ход процесса,
казалось
бы, убеждал в их неоспоримой виновности. Пытаясь
объяснить
эту черту суда присяжных, которая действительно
бросалась
в глаза, современники называли разные причины: талантливость русских адвокатов
и бездарность прокуроров, особенности национальной психологии… Но все сходились
на том,
что
сознательно или бессознательно присяжные противопоставляли свою
снисходительность беспощадной жестокости правящей бюрократии. Присяжные,
представлявшие самые разные
слои
населения, с пониманием и сочувствием относились к доводам адвокатов, которые,
как правило, стремились объяснить сам
факт
того или иного преступления тяготами русской жизни, разнообразными пороками
государственного и общественного
устройства.
Подобные
тенденции раздражали власть даже тогда, когда
касались
процессов, носивших сугубо уголовный характер. Когда
же,
с конца 1860-х годов пошли один за другим процессы политические, когда
присяжные раз за разом стали выносить оправдательные приговоры тем, кого власть
с полным основанием
считала
своими непосредственными противниками — стало очевидно, что новая судебная
система приходит во все большее противоречие с господствующей
самодержавно-бюрократической
системой.
Стремясь
вернуть судебную систему под свой контроль,
власть
прежде всего пересмотрела принцип несменяемости, который делал неуправляемыми
две наиболее значительные фигуры нового суда — следователя и судью. В отношении
следователей нехитрый, чисто бюрократический способ нейтрализовать
их
самостоятельность нашли уже в 1867 году: вместо полноценных следователей все
чаще стали назначать “исправляющих
должность
следователя”, которых можно было в любой момент с
этой
должности снять. В отношении судей правительство, правда, не рискнуло применить
эту уловку, зато министру юстиции
было
дано право перемещать их из одного судебного округа в
другой,
что стало мощным средством воздействия — кому захочется менять Петербург или
Москву на Тобольск или Хабаровск.
Но
главный удар был направлен против суда присяжных. Не
доверяя
“непокорным судейским” и тем более присяжным заседателям, правительство
постаралось передать политические
дела
под контроль куда более надежных органов. С 1871 г. дознание по таким делам
стали вести жандармские офицеры, а сами
эти
дела нередко слушались не в окружных судах, а в особом
Присутствии
Сената, где вместо присяжных судьбы подсудимых
решали
высшие сановники-сенаторы. После же провального для
правительства
процесса Веры Засулич, политические дела почти
автоматически
передавались в военные суды, где роль присяжных играли строевые офицеры. В
обоих случаях приговоры,
естественно,
были такими, какие требовались верховной власти.
7. Реформы в других сферах русской жизни
Чрезвычайно
важными с государственной точки зрения
были
реформы в военной сфере, подготовленные и проведенные
под
руководством Дмитрия Алексеевича Милютина, который, так же как и его брат
Николай, был одним из самых ярких
представителей
либеральной бюрократии в России.
Центральной
из этих реформ стал “Устав о воинской повинности”, утвержденный Александром II
в 1874 году. По этому
уставу
вместо рекрутских наборов вводилась всеобщая воинская
повинность.
Она распространялась на все мужское население,
достигшее
20-летнего возраста без различия сословий. Для сухопутных войск устанавливался
6-летний срок действительной
службы
и 9 лет пребывания в запасе, для флота — 7 лет действительной службы и 3 года
пребывания в запасе.
Значительная
часть призывников освобождалась от службы
по
семейным льготам — единственный сын, единственный кормилец в семье и ряд
других. Сроки службы значительно сокращались в зависимости от образовательного
ценза: до 4 лет для
закончивших
начальную школу, до 3 лет — городскую, до 1,5 —
гимназию
и до полугода — для имевших высшее образование.
Таким
образом, несмотря на декларированную всеобщность
воинской
повинности, основная тяжесть военной службы по-
прежнему
падала на крестьянство и городские низы, образовательный уровень которых
оставался очень низким.
Милютин
упорно работал и над совершенствованием управления армией. Еще в 1864 году он
добился коренного переустройства в этой сфере, создав стройную, строго централизованную
систему: Россию разделили на 15 военных округов; во
главе
войск, расквартированных на территории того или иного
военного
округа, находился командующий; командующие округами подчинялись непосредственно
военному министру. Подобная система значительно упростила военную организацию, сделав
ее более управляемой по сравнению с дореформенной, когда
военные
силы России делились на армии и корпуса.
И,
наконец, Милютин много сделал для совершенствования
военного
образования. Вместо закрытых военных учебных заведений — корпусов — были
созданы военные гимназии, близкие
по
программе к средней школе и открывавшие путь в любое
высшее
учебное заведение (кроме университетов).
Военное
министерство во главе с Милютиным очень серьезно относилось к разработке
учебных программ и комплектованию штата педагогов в своих гимназиях.
Характерно, что многие представители интеллигенции предпочитали отдавать своих
детей именно в военные гимназии, а не обычные, “штатские”, переживавшие при
реакционном министерстве Д.А. Толстого не самые лучшие времена. Если увыпускника военной гимназии было желание продолжить карьеру по этой линии, то
он мог сделать это, поступив в
одно
из многочисленных специализированных юнкерских училищ — пехотных,
кавалерийских, артиллерийских, военно-
инженерных.
Эти училища готовили офицеров для соответствующих родов войск. Послужив
определенное время в армии,
можно
было усовершенствовать свое военное образование. С
этой
целью был создан ряд военных академий — Генерального
штаба,
Артиллерийская, Военно-морская и другие. Окончание
академии
значительно облегчало продвижение по службе; одна-
ко
сдать вступительные экзамены и учиться там было очень нелегко — Д.А. Милютин
стремился создать военную элиту из наиболее талантливых, энергичных, хорошо
образованных офицеров.
Важной
составляющей частью военных реформ стало перевооружение русской армии и флота.
На флоте место деревянных
парусных
кораблей заняли паровые металлические суда. Сухопутные войска получили
скорострельные винтовки и новую артиллерию.
Развитие
экономики России в пореформенную эпоху порождало все более острую потребность в
различных специалистах
и
просто в образованных или хотя бы грамотных людях. Этим
диктовалась
необходимость серьезных перемен в сфере народного просвещения.
В
начальном образовании определяющее значение имело
“Положение
о начальных училищах”, утвержденное в 1864 году.
Оно
предоставило право общественным учреждениям и частным лицам открывать начальные
школы. Именно это “Положение” позволило создать сеть земских школ. Их основным конкурентом
были церковно-приходские школы, в которых обучение
чтению,
письму и счету сочеталось со стремлением воспитать
учеников
в духе официальной идеологии. Частных начальных
школ
возникло совсем немного.
Новый
гимназический устав, утвержденный в том же 1864
году,
стал важным шагом на пути развития среднего образования. Главной его
положительной чертой было то, что он отменял сословный принцип при приеме в
гимназию. Но в то же время этот устав положил начало довольно сомнительному разделению
гимназий на классические и реальные. В классических гимназиях ведущую роль играло
преподавание древних языков,
прежде
всего латыни; из этих гимназий открывался прямой
(даже
без экзаменов) путь в университет. В реальных же гимназиях, преобразованных
позже в училища, детей загружали математикой, черчением и другими предметами,
дававшими “технические познания”, годные “для занятия различными отраслями
промышленности
и торговли”. Из этих гимназий путь в университет был закрыт; окончив их,
учащиеся могли поступать в лучшем случае в высшие технические учебные заведения.
Эта
своеобразная реформа была вызвана прежде всего борьбой с
“опасным”
увлечением молодежи 1860-х годов естественными науками.
Имелось
ввиду создать, с одной стороны, образцовые гимназии со строжайшей учебной
дисциплиной и усиленным преподаванием латыни, которой тоже приписывалось мощное
дисциплинирующее воздействие — в этих
заведениях
должна была обучаться и воспитываться будущая чиновничья
элита.
Второстепенные же, по мысли правительства, реальные училища
должны
были готовить техническую интеллигенцию, для власти неприятную, но без которой
в пореформенной России никак нельзя было обойтись.
Ради
этого Министерство просвещения во главе с Д.А. Толстым пошло на
разрушение,
сложившейся к этому времени единой сети гимназий с хорошо
разработанными
разносторонними учебными программами и опытными
преподавателями.
И,
наконец, новый Университетский устав, принятый в 1863
году,
сыграл важную роль в развитии высшего образования. Он
предоставил
университетам довольно серьезную автономию,
практически
ликвидированную в николаевские времена. Совет
университета
получал право самостоятельно решать все научные, учебные и хозяйственные
вопросы. Устав предусматривал
выборность
ректора и деканов с последующим утверждением их
министром
народного просвещения.
Подведем
итоги.
1.
Реформы, которые проводила власть, были начаты с большим размахом и охватили самые
важные сферы русской
жизни.
2.
Однако, в своей реформаторской деятельности власть была непоследовательна:
отменяя крепостное право, она сохранила
зависимость
крестьян от помещиков; создавая принципиально
новые
структуры — органы самоуправления, суд присяжных, она
поставила
их под контроль самодержавно-бюрократического чиновничьего аппарата.
3.
В результате большинство из этих реформ не столько разрешили, сколько усугубили
противоречия, терзавшие Россию,
закрывавшие
ей путь к спокойному, планомерному развитию.
ВОПРОСЫ
7. Насколько, с вашей точки зрения, оправдана передача
решения судебного дела в руки присяжных заседателей, «людей с улицы»?
Попробуйте оценить положительные и отрицательные стороны суда присяжных.
8. Дайте оценку нововведениям, которые появились в российском
суде, с точки зрения возможности защиты прав и свобод личности.
9. Почему, на ваш взгляд, именно судебная реформа была самой
последовательной из всех реформ 60 – 70-х гг. XIX в.?
10. Сравните способ формирования армии путем рекрутских
наборов и всеобщей воинской повинности. Какой способ более выгоден для
государства? Почему?
11. Почему воинскую повинность, введенную в России в 1874 г.
можно называть всеобщей лишь условно?
12. Укажите основные отличия между старым Университетским уставом
1835 г. и новым уставом 1863 г. В чем состояла «либеральность» нового устава?
|
| |
| |
