|
35 Внешняя политика
| |
| poj35 | Дата: Пятница, 29.11.2013, 09:26 | Сообщение # 1 |
|
Майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 4222
Статус: Offline
|
Хрестоматия
Из воспоминаний лётчикаБ. С. Абакумова о воздушных боях в Корее
«…Буквально за какие-то 20 дней мы
освоили МиГ-15. Прелесть полёта на нём не поддаётся описанию. Самолёт пленял и
будоражил эмоции у людей в большинстве бывалых и сдержанных. Первые серийные
самолёты были очень легки в управлении и хорошо вели себя в воздухе.
После воздушного парада над Красной
площадью по распоряжению правительства отобрали группу лётчиков-истребителей
для оказания интернациональной помощи корейскому народу. Возглавил эту группу
трижды Герой Советского Союза И. Н. Кожедуб. Была поставлена боевая
задача: «Прикрыть небо Северной Кореи от налётов американской авиации и
защитить на дальних подступах границы Советского Союза». <…>
С начала апреля мы вылетели на Корейскую
границу и с ходу вступили в бой. Один из ведущих групп, не долетая до места
нашего базирования, впервые атаковал американский самолёт. Им оказался разведчик
RB-45 с 4 спаренными реактивными двигателями под крылом. Психологическая
неготовность к настоящей войне была настолько велика, что наш лётчик, действуя
как в образцовом учебном бою, не перезаряжая пушки, чётко отстрелялся по цели
из фотопулемёта. Снимки оказались отменного качества, но «клиент» почему-то не
пожелал дожидаться квитанции и за фотографиями больше не являлся.
Ещё не приобрели мы привычки сбивать
самолёты в мирные дни. Требовалось преодолеть и этот психологический барьер.
Борис Образцов, смертельно раненный в живот и сумевший посадить подбитую
реактивную машину в поле, своей гибелью как бы переломал наше сознание. Теперь
дела пошли другие. <…>
Американцы имели в этом районе
значительное количество истребителей «Шутинг Стар» F-80; «Тандерджет» F-84;
«Сейбр» F-86, а также «Летающие крепости» В-29 и В-50. Мы на момент прилёта
располагали одной облегчённой, двухполкового состава, дивизией МиГ-15. В
эскадрилье было по 8 самолётов. Всего до 40 постоянно исправных машин. Первые 2
месяца мы вылетали на перехват любого количества самолётов противника
восьмёрками, но чаще шестёрками. Иногда вылетали полками, но каждая эскадрилья
сама завязывала бой, разбиваясь на пары из-за тройного, а то и пятикратного
преимущества противника. При этом американцы имели спасительную возможность
свободного выхода из боя в запретную для нас зону над морем. Запрещалось нам
летать и за Пхеньян, но в азарте преследования запрет не всегда выполнялся. В
день приходилось делать 3–4 вылета и
каждый раз происходили групповые воздушные бои. И это напряжение не спадало до
конца нашей работы в Корее. <…>
Были у «МиГов» и существенные
недостатки. В один из апрельских боёв я упустил своего «Сейбра» из-за того, что
не смог повторить его манёвр. Только прицелился и хотел открыть огонь, смотрю,
а у него фюзеляж «раздулся» и стал заметно больше. Я прекратил прицеливание и
хотел посмотреть, в чём фокус, а он в доли секунды, не будь дураком, резко
сделал переворот и ушёл под меня. Погасить скорость и настигнуть цель на моём
«МиГе» было нечем. Тормозные щитки на МиГ-15
в отличие от тех, что стояли на «Сейбрах», не годились для резкого торможения в
бою и играли больше символическую роль.
Однако многое в МиГ-15, что мешало нам
воевать, с лихвой окупалось его 3-мя мощными безотказными пушками. Особенно это
проявилось в борьбе с бомбардировщиками. В первом крупном бою 12 апреля 1951
года мы сбили 13 «Крепостей» и 6 из 150 истребителей прикрытия. У нас оказались
повреждены лишь 3 машины и те приземлились на свой аэродром. Американцы же
сообщили о 35 сбитых советских истребителях «МИК», так они их величали. Только
почему-то после такой внушительной победы было смещено американское авиационное
командование. В этот день на глазах всей дивизии Борис Сергеевич лично сбил В-50,
экипаж которого с отчаянной смелостью пытался бомбить наш аэродром, но
приземлился на парашютах рядом с ВПП (примечание редактора). Большим плюсом был
высокий запас прочности и живучести всей конструкции истребителя. <…>
Существенным было и то, кто управлял
«МиГами». Китайцы и корейцы летали на тех же машинах, что и мы, а вот результат
использования боевых возможностей самолёта был гораздо ниже. Потери у китайцев
по сравнению с американцами оказались 1 : 1. У них была неважная
тактическая выучка, плохая осмотрительность в бою. В азарте боя, когда сбивали
самолёт противника, они продолжали его атаковать на всей траектории падения к
земле, не осматриваясь. Тут их и подлавливали остальные «Сейбры»…»
оЁ��pr� В ганович, Маленков встали на путь групповой борьбы против руководства партии.
Сговорившись между собой на анти партийной основе, они поставили перед собою
цель изменить политику партии, возвратить партию к тем неправильным методам
руководства, которые были осуждены XX съездом партии. Они прибегли к
интриганским приёмам и устроили тайный сговор против Центрального Комитета.
Факты, вскрытые на Пленуме ЦК, показывают, что тт. Маленков, Каганович, Молотов
и примкнувший к ним т. Шепилов, став на путь фракционной борьбы, нарушили
Устав партии и выработанное Лениным решение Х съезда партии «О единстве партии».
<…>
Исходя из всего изложенного выше и
руководствуясь интересами всемерного укрепления ленинского единства партии,
Пленум ЦК КПСС постановляет:
1. Осудить, как несовместимую с
ленинскими принципами нашей партии, фракционную деятельность антипартийной группы
Маленкова, Кагановича, Молотова и примкнувшего к ним Шепилова.
2. Вывести из состава членов
Президиума ЦК и из состава ЦК тт. Маленкова, Кагановича и Молотова; снять
с поста секретаря ЦК КПСС и вывести из состава кандидатов в члены
Президиума ЦК и из состава членов ЦК т. Шепилова…»
ов �#
��
pr� В членов Политбюро ЦК, зачастую не ставя их в известность о единолично
принимаемых Сталиным решениях по очень важным партийным и государственным вопросам.Рассматривая вопрос о культе личности,
нам необходимо прежде всего выяснить, какой ущерб это нанесло интересам нашей
партии. <…>
Почему массовые репрессии против
актива всё больше усиливались после XVII съезда партии? Потому, что Сталин к
этому времени настолько возвысился над партией и над народом, что он уже
совершенно не считался ни с Центральным Комитетом, ни с партией. Если до XVII съезда он ещё признавал мнение
коллектива, то после полного политического разгрома троцкистов, зиновьевцев,
бухаринцев, когда в результате этой борьбы и побед социализма было достигнуто
сплочение партии, сплочение народа, Сталин всё больше и больше переставал
считаться с членами ЦК партии и даже с членами Политбюро. Сталин полагал, что
он может теперь сам вершить все дела, а остальные нужны ему как статисты, всех
других он держал в таком положении, что они должны были только слушать и
восхвалять его. <…>
Большинство членов и кандидатов ЦК,
избранных XVII
съездом и подвергшихся арестам в 1937–1938 годах, были исключены из партии
незаконно, с грубым нарушением Устава партии, поскольку вопрос об их исключении
не ставился на обсуждение Пленума ЦК. Теперь, когда расследованы дела в
отношении некоторых из этих мнимых «шпионов» и «вредителей», установлено, что
эти дела являются фальсифицированными. Признания многих арестованных людей,
обвинённых во вражеской деятельности, были получены путём жестоких,
бесчеловечных истязаний. <…>
Когда Сталин говорил, что такого-то
надо арестовать, то следовало принимать на веру, что это «враг народа». А банда
Берия, хозяйничавшая в органах госбезопасности, из кожи лезла вон, чтобы
доказать виновность арестованных лиц, правильность сфабрикованных ими
материалов. А какие доказательства пускались в ход? Признания арестованных. И
следователи добывали эти «признания». <…>
Единовластие Сталина привело к особо
тяжким последствиям в ходе Великой Отечественной войны. <…> В ходе войны
и после неё Сталин выдвинул такой тезис, что трагедия, которую пережил наш
народ в начальный период войны, является якобы результатом «внезапности»
нападения немцев на Советский Союз. Но ведь это, товарищи, совершенно не
соответствует действительности. <…> Информация о нависающей угрозе
вторжения немецких войск на территорию Советского Союза шла и от наших
армейских и дипломатических источников, но в силу сложившегося предвзятого
отношения к такого рода информации в руководстве она каждый раз направлялась с
опаской и обставлялась оговорками. <…> Если бы наша промышленность была
вовремя и по-настоящему мобилизована для обеспечения армии вооружением и
необходимым снаряжением, то мы понесли бы неизмеримо меньше жертв в этой
тяжёлой войне. <…>
Не Сталин, а партия в целом, Советское
правительство, наша героическая армия, её талантливые полководцы и доблестные
воины, весь советский народ — вот кто обеспечил победу в Великой Отечественной
войне. <…>
Члены ЦК партии, министры, наши
хозяйственники, деятели советской культуры, руководители местных партийных и
советских организаций, инженеры и техники — каждый находился на своём посту и
самоотверженно отдавал свои силы и знания для обеспечения победы над врагом. <…>
Культ личности способствовал
распространению в партийном строительстве и хозяйственной работе порочных
методов, порождая грубые нарушения внутрипартийной и советской демократии,
голое администрирование, разного рода извращения, замазывание недостатков,
лакировку действительности. У нас развелось немало подхалимов, аллилуйщиков,
очковтирателей. <…>
Мы должны со всей серьёзностью
отнестись к вопросу о культе личности. Этот вопрос мы не можем вынести за
пределы партии, а тем более в печать. Именно поэтому мы докладываем его на
закрытом заседании съезда. Надо знать меру, не питать врагов, не обнажать перед
ними наших язв. Я думаю, что делегаты съезда правильно поймут и оценят все эти
мероприятия. (Бурные аплодисменты.) Товарищи! Нам нужно решительно, раз и
навсегда развенчать культ личности, сделать надлежащие выводы как в области
идейно-теоретической, так и в области практической работы. Для этого
необходимо: во-первых, по-большевистски осудить и искоренить как чуждый духу
марксизма-ленинизма и несовместимый с принципами партийного руководства и
нормами партийной жизни культ личности, вести беспощадную борьбу против всех и
всяческих попыток возродить его в той или иной форме. Восстановить и
последовательно проводить во всей нашей идеологической работе важнейшие
положения учения марксизма-ленинизма о народе, как творце истории, создателе
всех материальных и духовных богатств человечества, о решающей роли
марксистской партии в революционной борьбе за преобразование общества, за
победу коммунизма…»
|
| |
| |
| poj35 | Дата: Пятница, 29.11.2013, 09:26 | Сообщение # 2 |
|
Майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 4222
Статус: Offline
|
Хрестоматия
Из интервью И. В.Сталина газете «Правда» (14 марта 1946 г.)
«Вопрос. КакВы расцениваете последнюю речь господина Черчилля, произнесённую им в
Соединённых Штатах Америки?
Ответ. Я расцениваю её как опасныйакт, рассчитанный на то, чтобы посеять семена раздора между союзными
государствами и затруднить их сотрудничество.
Вопрос. Можно ли считать, что речь господинаЧерчилля причиняет ущерб делу мира и безопасности?
Ответ. Безусловно, да. По сути делагосподин Черчилль стоит теперь на позиции поджигателей войны. И господин
Черчилль здесь не одинок, — у него имеются друзья не только в Англии, но и в
Соединённых Штатах Америки. Следует отметить, что господин Черчилль и его
друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер
начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив,
что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию.
Господин Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории,
утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются
полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира. Немецкая расовая
теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы как единственно
полноценная нация должны господствовать над другими нациями. Английская расовая
теория приводит господина Черчилля и его друзей к тому выводу, что нации,
говорящие на английском языке, как единственно полноценные должны
господствовать над остальными нациями мира. <…>
Но нации проливали кровь в течение
пяти лет жестокой войны ради свободы и независимости своих стран, а не ради
того, чтобы заменить господство Гитлеров господством Черчиллей. Вполне вероятно
поэтому, что нации, не говорящие на английском языке и составляющие вместе с
тем громадное большинство населения мира, не согласятся пойти в новое рабство
<…>
Несомненно, что установка господина
Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР. Ясно также и то, что
такая установка господина Черчилля несовместима с существующим союзным
договором между Англией и СССР. Правда, господин Черчилль для того, чтобы
запутать читателей, мимоходом заявляет, что срок советско-английского договора
о взаимопомощи и сотрудничестве вполне можно было бы продлить до 50 лет. Но как
совместить подобное заявление господина Черчилля с его установкой на войну с
СССР, с его проповедью войны против СССР? Ясно, что эти вещи никак нельзя
совместить. И если господин Черчилль, призывающий к войне с Советским Союзом,
считает вместе с тем возможным продление срока англо-советского договора до 50
лет, то это значит, что он рассматривает этот договор как пустую бумажку,
нужную ему лишь для того, чтобы прикрыть ею и замаскировать свою антисоветскую
установку. Поэтому нельзя относиться серьёзно к фальшивым заявлениям друзей
господина Черчилля в Англии о продлении срока советско-английского договора до
50 и больше лет. Продление срока договора не имеет смысла, если одна из сторон
нарушает договор и превращает его в пустую бумажку.
Вопрос. Как Вы расцениваете ту часть речигосподина Черчилля, где он нападает на демократический строй соседних с нами
европейских государств и где он критикует добрососедские взаимоотношения,
установившиеся между этими государствами и Советским Союзом?
Ответ. Эта часть речи господина Черчилляпредставляет смесь элементов клеветы с элементами грубости и бестактности.
Господин Черчилль утверждает, что «Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт,
Белград, Бухарест, София — все эти знаменитые города и население в их районах
находятся в советской сфере и все подчиняются в той или иной форме не только
советскому влиянию, но и в значительной степени увеличивающемуся контролю
Москвы». Господин Черчилль квалифицирует всё это как не имеющие границ
«экспансионистские тенденции» Советского Союза.
Во-первых, совершенно абсурдно
говорить об исключительном контроле СССР в Вене и Берлине, где имеются Союзные
Контрольные Советы из представителей четырёх государств и где СССР имеет лишь
1/4 часть голосов. Бывает, что иные люди не могут не клеветать, но надо
всё-таки знать меру. Во-вторых, нельзя забывать следующего обстоятельства.
Немцы произвели вторжение в СССР через Финляндию, Польшу, Румынию, Венгрию.
Немцы могли произвести вторжение через эти страны потому, что в этих странах
существовали тогда правительства, враждебные Советскому Союзу. <…> Что же
может быть удивительного в том, что Советский Союз, желая обезопасить себя на
будущее время, старается добиться того, чтобы в этих странах существовали
правительства, лояльно относящиеся к Советскому Союзу? Как можно, не сойдя с
ума, квалифицировать эти мирные стремления Советского Союза как
экспансионистские тенденции нашего государства? <…>
Господин Черчилль утверждает дальше, что
«коммунистические партии, которые были
очень незначительны во всех этих восточных государствах Европы, достигли
исключительной силы, намного превосходящей их численность, и стремятся всюду
установить тоталитарный контроль, полицейские правительства, превалируют почти
во всех этих странах и до настоящего времени, за исключением Чехословакии, в
них не существует никакой подлинной демократии».
Как известно, в Англии управляет ныне
государством одна партия, партия лейбористов, причём оппозиционные партии
лишены права участвовать в правительстве Англии. Это называется у господина
Черчилля подлинным демократизмом. В Польше, Румынии, Югославии, Болгарии,
Венгрии управляет блок нескольких партий — от четырёх до шести партий, причём
оппозиции, если она является более или менее лояльной, обеспечено право участия
в правительстве. Это называется у господина Черчилля тоталитаризмом, тиранией,
полицейщиной. Почему, на каком основании, — не ждите ответа от господина
Черчилля. Господин Черчилль не понимает, в какое смешное положение он ставит
себя своими крикливыми речами о тоталитаризме, тирании, полицейщине. <…>
Господин Черчилль бродит около правды,
когда он говорит о росте влияния коммунистических партий в Восточной Европе.
Следует, однако, заметить, что он не совсем точен. Влияние коммунистических
партий выросло не только в Восточной Европе, но почти во всех странах Европы,
где раньше господствовал фашизм (Италия, Германия, Венгрия, Болгария,
Финляндия) или где имела место немецкая, итальянская или венгерская оккупация
(Франция, Бельгия, Голландия, Норвегия, Дания, Польша, Чехословакия, Югославия,
Греция, Советский Союз и т. п.). Рост влияния коммунистов нельзя считать
случайностью. Он представляет вполне закономерное явление. Влияние коммунистов
выросло потому, что в тяжёлые годы господства фашизма в Европе коммунисты
оказались надёжными, смелыми, самоотверженными борцами против фашистского режима,
за свободу народов. <…>
Конечно, господину Черчиллю не
нравится такое развитие событий, и он бьёт тревогу, апеллируя к силе. Но ему
также не нравилось появление советского режима в России после Первой мировой
войны. Он также бил тогда тревогу и организовал военный поход «14 государств»
против России, поставив себе целью повернуть назад колесо истории. Но история
оказалась сильнее черчиллевской интервенции, и донкихотские замашки господина
Черчилля привели к тому, что он потерпел тогда полное поражение. Я не знаю,
удастся ли господину Черчиллю и его друзьям организовать после Второй мировой
войны новый поход против «Восточной Европы». Но если им это удастся, — что
маловероятно, ибо миллионы «простых людей» стоят на страже дела мира, — то
можно с уверенностью сказать, что они будут биты так же, как они были биты в
прошлом, 26 лет тому назад…»
|
| |
| |
| poj35 | Дата: Пятница, 29.11.2013, 09:27 | Сообщение # 3 |
|
Майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 4222
Статус: Offline
|
Хрестоматия
Из речи У. Черчилля вФултоне
«…Я не имею никакой официальной миссии
или статуса любого вида, и говорю только за себя лично. Я не являюсь никем
иным, как сам собой. Я могу поэтому, опираясь на свой жизненный опыт, позволить
себе высказать моё мнение по проблемам, которые окружают нас на другой день
после нашей абсолютной победы. <…>
Наша высшая задача и обязанность
состоит в защите всех людей от ужасов и бедствий новой войны. Мы все согласны с
этим. <…> Мировая Организация, созданная для главной цели —
предотвращения войны — ООH, преемник Лиги Наций, с решающим дополнением
Соединённых Штатов и всего, что это означает, — уже в работе. Мы должны
удостовериться что работа является плодотворной, что это — действительность и
не обман, что это действенная сила и не просто игра слов, что это истинный храм
мира. <…> Прежде, чем мы откажемся от твёрдых гарантий национальных
вооружений, т. е. от гонки вооружений, мы должны убедиться, что наш храм
построен не на зыбучих песках или болоте, а на камне. <…> Я предлагаю,
однако, определённое практическое предложение. Суды и судьи могут быть созданы,
но они не могут функционировать без шерифов и констеблей. Организация
Объединённых Наций должна быть немедленно оснащена Международными вооружёнными
силами. В этом вопросе мы можем действовать постепенно, но начать немедленно. Я
предлагаю, чтобы каждое государство предоставило определённое количество
авиационных эскадр на службу мировой организации. Эти части были бы обучены и
подготавливались в их собственной стране, но перемещались из одной страны в
другую. Они носили бы униформу их собственных стран, но с различными значками.
Они не требовались бы, чтобы действовать против их собственной нации, но в
других отношениях подчинялись Мировой организации. Это могло бы быть начато в
скромных масштабах и росло по мере роста доверия. Я желал видеть это
выполненным после первой мировой войны, и я искренне полагаю, что это можно
сделать немедленно.
Было бы однако неправильно и
неблагоразумно, чтобы вручить секретное знание или опыт атомной бомбы, который
имеют Соединённые Штаты, Великобритания, и Канада, организации, которая всё ещё
в младенческом возрасте. Это было бы преступное безумие, чтобы бросить это по
течению в этот всё ещё взволнованный и не объединённый мир. Люди всех стран
спокойно спят в своих кроватях, потому что эти знания и опыт по большей части
находятся в Американских руках.
Я не думаю, что мы бы спали так
крепко, имея противоположную ситуацию, когда этим смертельным фактором
монопольно обладали бы некоторые коммунистические или неофашистские
государства. Это обстоятельство было бы ими использовано для того, чтобы
навязать тоталитарные системы свободному демократическому миру с ужасными
последствиями. <…>
Теперь я подхожу ко второй опасности
из тех, которые угрожают дому, и обычным людям — а именно, тирании. Мы не можем
быть слепы к факту, что привилегии, которыми наслаждается каждый гражданин
Британской Империи, не имеют силы в значительном числе стран, некоторые из
которых являются очень мощными. В этих странах контроль за людьми
осуществляется всемогущими полицейскими ведомствами. Власть государства
осуществляется без ограничения или диктаторами или компактными олигархиями,
действующими через привилегированную часть населения и политическую полицию.
Это — не наша обязанность в это время, когда трудностей так много, вмешиваться
насильственно во внутренние дела стран, которые мы не победили в войне. Но мы
не должны прекращать бесстрашно проповедовать большие принципы свободы и прав
человека, которые являются достижением англо-говорящего мира. <…>
Всё это означает, что люди любой
страны должны иметь конституционные права, свободные выборы, с секретным
избирательным бюллетенем, чтобы выбирать или изменить характер или форму
правительства, которое ими правит; это свобода слова и мысли, это суды,
независимые от исполнителя, несмещаемые любой стороной, которые должны
управлять законами, которые получили широкое согласие большинства или освящены
традициями. <…>
Ни уверенность в предотвращение войны,
ни непрерывное повышение уровня мировой организации не будет получено без
братского объединения англоговорящих народов. Это означает особые отношения
между Британским Содружеством наций и США. <…> Братская ассоциация
требует не только возрастающей дружбы и взаимного понимания между нашими двумя
обширными, но родственными системами общества, но и близких отношений между нашими
военными советниками. <…>
Имеется однако важный вопрос, который
мы должны задать. Будут ли особые отношения между Соединёнными Штатами и
Британским Содружеством наций в противоречии с лояльностью к Мировой Ор ганизации? Я отвечаю, что наоборот
это, вероятно, единственное средство для достижения организацией полной высоты
и силы. Пример тому особые отношения между Соединёнными Штатами и Канадой,
которые я только что упомянул, а также специальные отношения между Соединёнными
Штатами и Южно-американскими республиками. Мы, британцы, 20 лет имеем
соглашение относительно сотрудничества и взаимной помощи с Советской
Россией <…> мы заинтересованы в соглашении на 50 лет. Мы стремимся к
взаимной помощи и сотрудничеству. <…>
Ни один из этих договоров не
противоречит общему интересу мирового соглашения, или всемирной организации,
напротив, они помогают этому. <…> Особые отношения между членами
Объединённых Наций, которые не имеют никакого агрессивного пункта против любой
другой страны, которые не замышляют никакого проекта, несовместимого с Уставом
Организации Объединённых Наций, не являются вредными, являются выгодными и,
поскольку я верю в это, обязательными.
Я говорил ранее о Храме Мира. Рабочие
всех стран должны строить этот храм. Если двое из рабочих знают друг друга
особенно хорошо, и они старые друзья, если их семейства сроднились, и если они
имеют «веру в цель друг друга, надежду в будущее друг друга и милосердие к
недостаткам друг друга» — чтобы указать некоторые хорошие слова, которые я
читал здесь на днях — почему не может быть так, что они будут работать вместе
над общей задачей как друзья и партнёры? Почему не могут они принимать участие
в совместной работе? <…>..
Тень упала на место действия, в
последнее время освещённое победой союзников. Никто не знает, что Советская
Россия и коммунистическая международная организация намерены делать в
непосредственном будущем, или каковы пределы их экспансии и тенденции обращения
в свою веру. Я испытываю сильный восторг и уважение к храбрым русским людям и к
моему боевому товарищу, Маршалу Сталину. Имеется глубокое сочувствие и доброжелательность
в Англии — я не сомневаюсь в этом — ко всем русским людям и решение стойко
добиваться, несмотря на множество различий и проблем, установления долгой
дружбы. Мы понимаем потребность России в безопасности её западных границ
удалением всей возможности немецкой агрессии. Мы приветствуем Россию на её
законном месте среди ведущих наций мира. Мы приветствуем её флаг в морях.
Прежде всего, мы приветствуем
постоянные, частые и возрастающие контакты между русскими людьми и нашими
собственными людьми с обеих сторон Атлантики. Это — моя обязанность, однако, я
уверен, что вы бы желали, чтобы я предъявил факты так, как я их вижу, о
существующем положения в Европе.
От Штеттина на Балтике до Триеста в
Aдриатике, железный занавес протянулся поперёк континента. По ту сторону
воображаемой линии все столицы древних государств Центральной и Восточной
Европы. Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест и София, все
эти известные города и поселения вокруг них находятся в том, что я должен
называть Советской сферой, и всё подчинено, в той или иной форме, не только
Советскому влиянию, но очень сильному и, во многих случаях, чрезвычайно
сильному контролю Москвы. <…>
Если теперь Советское правительство
попытается отдельно создать прокоммунистическую Германию в их зоне, это
причинит новые серьёзные трудности в Британской и Американской зонах, и
разделит побеждённых немцев между Советами и Западными демократическими
государствами. Любые выводы могут быть сделаны из этих фактов — и факты таковы:
это, конечно, не та освобождённая Европа, за которую мы боролись.
Это не то, что необходимо для
постоянного мира. Безопасность мира требует нового единства в Европе, от
которого никакая нация не должна быть в стороне. Из-за ссор между сильными
расами в Европе происходили все войны, как в прошлое время, так и та мировая
война, свидетелями которой мы были. <…>
Я уверен, что наша судьба всё ещё в
наших собственных руках и что в наших силах спасти будущее, что я чувствую, что
я обязан говорить об этом всегда, когда я имею случай и возможность делать это.
Я не верю, что Советская Россия желает войны. Что их желания являются плодами
войны и неопределённого расширения их мощи и доктрины. Но что мы должны
рассмотреть сегодня, в то время как ещё осталось время — это постоянное
предотвращение войны и учреждение условий свободы и демократии как быстро,
насколько это возможно во всех странах. Наши трудности и опасности не исчезнут,
если мы закроем наши глаза на них. Они не исчезнут от простого ожидания того,
что должно случиться; и не будут удалены политикой успокоения. Необходимо урегулирование, и чем дольше это будет отсрочено, тем труднее
это будет и тем больше возрастёт опасность. От того, что я видел наших русских
друзей и союзников во время войны, я убеждён, что не имеется ничего, чем они
восхищаются так много как сила, и не имеется ничего, что они уважают меньше,
чем слабость, особенно военная слабость. Для этой причины старая доктрина равновесия
сил необоснованна. <…>
Если мы будем искренне придерживаться
Устава Организации Объединённых Наций и идти вперёд с уравновешенной и трезвой силой, не
стремящейся ни к каким землям или сокровищам, не стремящейся ни к какому
контролю мыслей людей; если вся британская мораль и материальные силы и
убеждения будут соединены с вашей собственной братской ассоциацией, высокие
пути будущего будут ясными не только для нас, но для всех, не только в течение
нашего времени, но и в течение грядущих столетий…»
|
| |
| |
|
